Джазовый портал

В значительно большей степени, чем любая другая музыкальная организация, оркестр "Каса Лома" подготовил почву и всю джазовую сцену для наступления эры биг бэндов. Ибо уже в самом начале 30-х г.г.эта элегантная группа хороших музыкантов несла как широкой публике, так и в колледжи исключительно привлекательную смесь аранжированного оркестрового джаза и медленных, сентиментальных баллад, с которой не мог сравниться репертуар ни одного другого оркестра тех лет. Чередуя такие боевики, как "Casa Loma Stomp", "White Jazz" и "Black Jazz", с балладами типа "For You" и "Under A Blanket Of Blue" (включая романтический вокал Кении Сарджента), этот бэнд преуспел в том, чего не была способна сделать любая другая группа музыкантов: он доходил до публики на двух совершенно различных и контрастных, но, тем не менее, равным образом эмоциональных уровнях.

В начале 30-х некоторые из нас, музыкантов в колледжах, уловили привлекательность этого бэнда еще до того, как это поняли многие из наших неиграющих друзей. Уже на первом курсе я был признанным лидером официального танцевального оркестра в Гарвардское университете (вообще-то, я хотел быть ударником, но когда нашелся кто-то, доказавший, что он может играть лучше меня, ребята решили, что поскольку я все же знаю кое-что о темпах, то мне следует стоять впереди оркестра и махать руками). Потрясенный самыми ранними записями "Каса Ломы", сделанными фирмой "Оке" (то был "Alexander’s Ragtime Band" и "Put On Your Old Gray Bonnet"), я убедил нашего пианиста снять аранжировки прямо с пластинок. Они стали нашими двумя наиболее впечатляющими номерами, причем дело дошло до того, что когда я вернулся в колледж к следующему сентябрю, то один из моих друзей, который подобно многим другим, тогда еще ничего не знал про "Каса Лому", заявил, что летом он слышал по радио бэнд под названием "Каса Нова” или что-то в этом роде, и они копировали обе ваши аранжировки ноту за нотой". Когда все это началось, оркестр "Каса Лома" был известен только в пределах Детройта (шт.Мичиган). Будучи одним из вариантов многочисленных составов Жана Голдкетта середины 20-х, он назывался тогда оркестром "Орэндж Блоссомс". Руководил им Генри Биаджини, а Глен Грэй играл там на саксофоне. Тромбонисты Уолтер ("Пи-Ви") Хант и Билли Рауш, а также и пианист Хауард Холл присоединились к оркестру в 1927 г. В 1929 г. пришли двое других будущих "касаломовцев", гитарист-аранжировщик Джин Джиффорд и тенорист Пэт Дэйвис. Вместе с несколькими другими, ныне уже забытыми музыкантами бэнд получил ангажемент на выступление в новом канадском ночном клубе под названием "Каса Лома", воздвигнутом специально к визиту принца Уэльского в Америку. На самом деле этот клуб так и не был открыт, но в память о нем музыканты решили назвать свой состав его именем.

Вскоре оркестранты добились ухода. Биаджини и организовали некую к корпорацию (это был первый кооперативный бэнд такого рода). Президентом был избран Глен Грэй, а Фрэнсис О’Кифи (будущий партнер знаменитого агентства Роквелла-О'Кифи) стал менеджером. Хант, Рауш, Холл и Джиффорд наряду с тремя другими музвкантами, - ударником Тони Брилья, басистом Стэном Деннисом и ведущим трубачом Бобби Джонсом, также вошли в эту группу, получив свой пакет акций.

"После финансового кризиса 1929 года", вспоминает О'Кифи, "Глен позвонил мне из Детройта и сказал, что они остались без работы и хотели бы перебраться в Нью-Йорк. Я нашел им работу в "Роузлэнд боллрум" и пока они там были, Боб Стивенс из компании "Оке" услышал их и немедленно предложил выпустить пластинку". Так началась карьера бэнда на записях. На своей первой сессии они сделали только два номера, но примечательно, что все шесть первых пластинок бэнда представляли собой "джамповые" мелодии в быстром темпе, предрешившие их популярность прежде всего среди ребят в колледжах. Судя по более поздним свинговым стандартам или даже по сравнению с записями Хэндерсона, Голдкетта или МакКинни тех же лет, номера "Каса Ломы" звучали жестко и примитивно, но они имели внешний блеск, что и привлекло внимание молодых студентов.

Хотя Глен Грэй, исключительно приятный человек, номинально являлся главой бэнда, он в конце концов, сел в саксофонную групппу, а перед оркестром крутился Мел Дженсен, бывший скрипач, который никогда не был членом этой корпорации и служил скорее буфером между музыкантами и танцорами. Состав же самого бэнда практически не менялся в течение первых лет его существования. Весной 1931 года пришел новый саксофонист, который также неплохо пел — это был Кении Сарджент. Спустя несколько месяцев в оркестре появился выдающийся джазовый солист, кларнетист Кларенс Хатченрайдер, который с собой привел и своего товарища Грэди Уоттса, трубача диксилендового типа. Затем к ним присоединился другой трубач совершенно иного направления, "верхолаз" Сонни Данхэм.

Данхэм стал моим первым знакомым в этом оркестре. Это был веселый, приветливый человек, которого любили многие из нас, и вот однажды в "Глен Айленд казино" я, будучи еще студентом колледжа, набрался храбрости и решил поговорить с ним. Тогда в репертуаре джаз-оркестров весьма популярной была тема "Cnina Boy", и я спросил у Сонни, играет ли ее бэнд. "У вас есть ее аранжировка", сказал он мне, "но она появилась только три недели тому назад, и я думал, что ребята знают ее еще недостаточно хорошо". Его ответ меня разочаровал. Три недели, чтобы выучить аранжировку? Я не мог представить, что музыкантам для этого необходимо столь много времени. Но позже я узнал две вещи - что некоторые люди в бэнде слабовато читали ноты с листа, почему и требовались долгие репетиции, и что музыканты делали основной упор на точность исполнения.

Рассказывая впоследствии о "пяти годах феноменального успеха" (т.е. 1930-35), О'Кифи особо подчеркивал роль двух членов бэнда: "Это аранжировщик Джин Джиффорд, огромное творческое воображение которого определяло весь музыкальный колорит оркестра, и Билли Рауш, настаивавший на том, чтобы бэнд играл с машиноподобной точностью. Билли был настолько озабочен правильностью исполнения, что он сам всегда практиковался на своем тромбоне не меньше часа перед каждым выступлением, дабы быть уверенным в том, что он точно возьмет все высокие ноты в "Смоук рингз", главной теме оркестра".

. Но не только ребят из колледжей притягивал к себе бэнд "Каса Лома” _в течение этих первых пяти лет. Он оказался привлекателен также и для некоторых ведущих "звезд" грамзаписи того времени. Поэтому с ним тогда записывались известные певицы Милдред Бэйли, Конни Босуэлл и Ли Уайли, ( в более поздние годы - даже Луис Армстронг и Хоги Кармайкл. После своих первых пластинок, сделанных для "Оке", оркестр перешел на студию "Брансвик", где были записаны его наиболее памятные баллады. Здесь он был известен просто как "Каса Лома". Но он стал настолько популярным, что к его услугам прибегла также фирма "Виктор", и в течение некоторого времени бэнд записывался сразу в двух местах, появляясь на "Викторе" под именем Глена Грэя без упоминания "Каса Ломы". В конце концов, бэнд стал записываться исключительно на "Брансвике" с указанием полного титула — "Glenn Gray And His Casa Loms Orchestra", который продолжал использоваться, когда Грэй заключил контракт с фирмой "Декка" в 1934 г. В 1933-34 г.г. оркестр звучал в первых коммерческих радио-сериях "Кэмел караван" — первых, использовавших для этой цели свинговый бэнд. В течении этого времени он проводил свои летние сезоны в "Глен Айленд казино", где его популярность быстро росла в национальном масштабе благодаря частым трансляциям по радио, а зимой играл в "Эссекс хауз" в Нью-Йорке. К 1935 г., когда началась эра биг-бэндов, состав "Каса Лома" был уже широко известен я подобно всякому другому, вначале высоко превозносимому американскому продукту, вскоре стал считаться "устаревшим". В мае 1935 г. я писал в своем обзоре: "Для ребят, окружающих бэнды, весьма характерно превозносить новый, достаточно индивидуальный оркестр до небес. Затем, когда он достигает известности, ребята слушают его еще некоторое время, но вскоре отворачиваются от него. Они выискивают в нем малейшие недостатки, говорят, что бэнд грубый, что он все время играет одно и то же и тому подобное. Они хотят чего-то другого вместо того, что они когда-то считали хорошим". Такая судьба постигла и "Каса Лому".

В своих заметках я тогда подчеркивал только один недостаток, характерный для бэнда в течении всей его карьеры - буквальное следование аранжировкам: "Надо отдать должное Джину Джиффорду за создание изысканного музыкального стиля для "боллрумс", но ребятам в оркестре следовало бы понять, что излишний упор на аранжировки приносит им только вред. Придавая столь большое значение аранжировкам, они все играют точно по написанному. Они тратят столько времени и энергии, стараясь концентрировать все свое внимание на утонченных местах сложных партитур, что они уже не способны ощущать менее механические аспекты, связанные с музыкальным воображением — такие, как фразировка и "горячие" квадраты солиста".

В самом деле, в этом "сверх запрограммированном" оркестре было очень мало хорошего "горячего" джаза. За исключением Хатченрайдера, а также Данхэма и Уоттса, все солисты выглядели довольно бледно. Хант иногда мог сыграть неплохой квадрат на своем тромбоне, но Дэйвис на своем теноре играл слишком нервно, а пианист Холл был просто скучным. Кроме того, бэнд имел весьма неважную ритм-секцию, о которой я как-то писал, что она "столь непоколебима, как мраморная колонна".

Но главным достоинством оркестра, повторяю, была его способность "Заводить" ребят из колледжей. Это делалось путем контраста быстрых (хотя и мало свингующих) номеров с медленными, сентиментальными балладами, которые исполнялись в гораздо более медленном темпе, чем это делали другие танцевальные оркестры. Как отмечал О'К,ифи, "Бэнд никогда бы не нашел себя, если бы он не перемежал баллады с номерами быстрого темпа в столь привлекательной манере". Также и Ларри Клинтон, ставший главным аранжировщиком после Джиффорда, описывал "Каса Лому" как "чисто эффектный оркестр, но не джазовый бэнд. Это была заслуга Глена Грэя "заводить" публику, которая и сделала из оркестра то, чем он был в то время".

Клинтон появился там после Джиффорда, который стал очень ненадежным человеком, мог нарушить свое слово и т.п. Это произошло весной 1935 года. Осенью того же года "касаломовцы" осуществили один из наиболее важных проектов в истории биг-бэндов. Они появились на сцене нью-йоркского театра "Парамаунт", возглавив тем самым знаменитый куре сценических бэндов. Вскоре после этого они уже выступали ж роскошном помещении “Рэйнбоу” на верхнем этаже здания Радио Сити. Оркестр, казалось, приобрел класс - по крайней мере, на сцене. Все музыканты носили фраки и общий декорум, был превосходным. Вне сцены впечатление не было столь же согласованным, т.к. хотя большинство людей банда было джентльменами, но некоторые из них крепко выпивали и порой под элегантной внешностью на сцене скрывалось тяжкое похмелье, что не могло не сказываться на исполняемой музыке. Вероятно, понимая необходимость большего контроля над своими людьми, Глен Грэй, который обычно сидел в группе саксофонов, в 1937 г. решил руководить бэндом, стоя впереди него. Это означало увольнение Мела Дженсена. С присущей ему скромностью Грэй заявил О'Кифи: "Зато мы теперь можем принять более хорошего саксофониста на мое место".

Фактически оркестр уже улучшил свою саксофонную группу после появления в 1934 г. Арта Ральстона, который умел внести в общее звучание особую музыкальную окраску, т.к. играл на целом ряде инструментов. Улучшилась также и ритм-секция с приходом Жака Бланшетта после Джиффорда (Бланшетт, Дженсен и новый тромбонист Фриц Хаммель образовали скрипичное трио).

Когда Глен Грэй вместо саксофона взял в руки дирижерскую палочку (и это был, наверное, наиболее приятно смотревшийся бэнд-лидер), на его месте появился другой саксофонист, Дэнни Д'Андреа. Эта группа в то время стала : настолько знаменитой, что Грэю удалось переманить к себе двух выдающихся музыкантов из других ведущих бзндов. От Бэнни Гудмена пришел первоклассный тромбонист, молодой канадец Мюррей МакЭкерн, который также играл на саксе, и в то время, когда Мюррей и Глен сидели рядом, оркестр был способен представить септет саксофонов. "Каса Лома" оказалась идеальной труппой и для другого новоприбывшего, аранжировщика Дика Джонса, который покинул новый состав Томми Дорси и присоединился к Грэю. Дхонс, чрезвычайно искусный аранжировщик, также внес больной вклад в успех бэнда. В 1938 г. Ларри Вагнер написал ряд свинговых пьес для оркестра, исполнение которых, однако, еще раз показало, что это в большей степени "Sweet Band", чем свинговая группа.

В последующие годы оркестр "Каса Лома" продолжал пользоваться известным успехом. В феврале 1939 г. за два месяца до появления пластинки Гленна Миллера "Санрайз серенэйд", Грей записал ту же самую тему, причем за ф-но сидел ее автор Фрэнки Карл. Но в этом де году бэнд потерял свое го ведущего трубача Фрэнки Залло, который внезапно умер, и его заменой стал Фрэнк Райерсон. В следующем году другой выдающийся трубач, Сонни Донам, решил организовать свой собственный оркестр, и его место занял Сай Бейкер. К 1940 г."касаломовцы" могли уже отметить 10-летний юбилей своей истории. Хотя оркестр продолжал производить сильное впечатление как "суит-бэнд", но былые восторги и слава начали понемногу испаряться. Правда, к 1942 г. в него пришли молодые новички, игравшие в джазовом стиле (тромбонист Дон Бойд, тенорист Лон Доти, трубач Корки Корнелиус, наряду с вокальным трио сестер ЛеБран), что внесло некоторый новый колорит в его звучание. То же зависело и от появления новых аранжировщиков – из оркестров Джимми Дорси и Арти Шоу в "Каса Лому" пришли Тутти Камарата и Гарри Роджерс.

В 1943 г. бэнд оставили два его наиболее важных участника - Билли Рауш, самый значительный музыкант оркестра, который решил направить свой тромбон в сторону нью-йоркских студий, чтобы иметь возможность проводить больше времени со своей семьей, тогда как Кенни Сарджент вернулся в свой дом в Мемфисе и начал там карьеру "диск-жокея". Для замены Сарджента Грэй пригласи к себе Юджини Бэйрд, первую певицу в оркестре, которую в своем июньском обзоре 1944 года я описывал как "самую приятную девушку, когда-либо стоявшую впереди биг-бэнда, и, кроме того обладательницу одного из самых приятных голосов, которые я когда-либо слышал по микрофону". В том же самом обзоре, после комплиментов блестящему молодому гитарирту Хербу Эллису - (а ныне одному из величайших на своем инструменте) и ветерану-трубачу Рэду Николсу (который работал в оркестре лишь короткое время, как и Бобби Хэкетт вслед за ним), отмечалось, что "сам бэнд Грэя звучит очень неровно и без вдохновения, исполняет бесцветные аранжировки и в общей покалывает вам слишком мало достаточно ярких музыкальных моментов".

Ничто другое не отразило более точно всеобщей упадок "Касса Ломы” чем то, что произошло с ним в театре "Парамаунт" в декабре 1944 г. Там он был объявлен в одной программе с певцом Эдди Расселом и сыграл только три номера. Пройдут годы, но я никогда не забуду того впечатления. Даже при всей моей лойяльности к этому оркестру, который я уважал и почитал столько лет, как и многие другие любители. и музыканты биг-бэндов, - "это было издевательством над музыкой, причем в исполнении того самого состава, который когда-то начал свой знаменитый курс сценических бэндов в этом же самом театре". Хотя "Каса Лома" уже никогда не стала такой же, какой она была, Глен Грэй предпринял неплохую попытку возвращения к былой популярности уже в 50-е годы, когда по предложению фирмы "Кэпитол" он собрал студийный оркестр и записал серию лучших музыкальных номеров прежнего времени, воссоздавая звучание целого ряда биг-бэндов. Эта идея имела потом большой успех (скорее по ностальгическим, чем музыкальным причинам), но хотя ему гарантировали значительные суммы за публичные выступления с его новой собственной группой, Грэи отказался и предпочел провести остаток дней в своем доме в Плимуте (шт.Массачусетс),где он умер от рака в августе 1963 года в возрасте 57 лет.

Автор – George T. Simon, перевод Юрия Верменича.